Ленинградцы удивленные окуджава текст песни
Обновлено: 19.09.2024
Питер. Взгляд назад. запись закреплена
Булат Окуджава - стихи о Ленинграде.
Я видел удивительную, красную, огромную луну,
подобную предпразничному первому помятому блину,
а может быть, ночному комару, что в свой черед
легко взлетел в простор с лесныx болот.
Она над Ленинградом очень медленно плыла.
Так корабли плывут без капитанов медленно.
Но что-то бледное мне виделось сквозь медное
покрытие
ее высокого чела.
Под ней покоилось в ночи пространство невское,
И слышалась лишь перекличка площадей пустыx.
И что-то женское мне чудилось сквозь резкое
слияние ее бровей густыx.
Как будто гаснущий фонарь,
она качалась в бездне синей,
туда-сюда над Петропавловской скользя.
Но в том ее огне казались мне мои друзья
еще надежней и еще красивей.
Я вслушиваюсь: это иx каблуки отчетливо стучат.
И словно невская волна, на миг взметнулось эxо,
когда друзям я прокричал, что на прощание кричат.
Как будто сам себе я прокричал все это.
Булат Окуджава.
Избранное. Стихотворения.
"Московский Рабочий", 1989.
***
Пока еще звезды последние не отгорели,
вы встаньте, вы встаньте с постели,
сойдите к дворам,
туда, где — дрова, где пестреют мазки
акварели…
И звонкая скрипка Растрелли
послышится вам.
Веселую полночь люби — да на утро надейся…
Когда ни грехов и ни горестей не отмолить,
качаясь, игла опрокинется с Адмиралтейства
и в сердце ударит, чтоб старую кровь отворить.
По Фонтанке, по Фонтанке, по Фонтанке
лодки белые холёные плывут.
На Фонтанке, на Фонтанке, на Фонтанке
ленинградцы удивленные живут.
От войны еще красуются плакаты,
и погибших еще снятся голоса.
Но давно уж - ни осады, ни блокады -
только ваши удивленные глаза.
Я - приезжий. Скромно стану в отдаленье.
Слов красивых и напрасных не скажу:
что я знаю? Лишь на ваше удивленье
удивленными глазами погляжу.
Меж домом графа Аракчеева и домом Дельвига,
барона,
не просто тротуар исхоженный, а поле - вечно
и огромно,
вся жизнь, как праздник запоздалый,
как музыкант в краю чужом,
отрезок набережной давней, простертой
за его окном.
Меж домом графа Аракчеева и домом Дельвига,
барона,
все уместилось понемногу: его любовь,
его корона,
беспомощность - его кормилица, и перевозчика
весло.
О чем, красотка современная, ты вдруг
вздохнула тяжело?
Меж домом графа Аракчеева и домом Дельвига,
барона,
как между Было и Не стало - нерукотворная
черта.
Ее мы топчем упоенно и преступаем окрыленно,
и кружимся, и кувыркаемся, и не боимся
ни черта.
Нева Петровна, возле вас - всё львы.
Они вас охраняют молчаливо.
Я с женщинами не бывал счастливым,
вы - первая. Я чувствую, что - вы.
Послушайте, не ускоряйте бег,
банальным славословьем вас не трону:
ведь я не экскурсант, Нева Петровна,
я просто одинокий человек.
Бывало, вы идете на проспект,
не вслушиваясь в титулы и званья,
а мраморные львы - рысцой за вами
и ваших глаз запоминают свет.
И я, бывало, к тем глазам нагнусь
и отражусь в их океане синем
таким счастливым, молодым и сильным.
Так отчего, скажите, ваша грусть?
Пусть говорят, что прошлое не в счет.
Но волны набегают, берег точат,
и ваше платье цвета белой ночи
мне третий век забыться не дает.
Булат Окуджава.
Избранное. Стихотворения.
"Московский Рабочий", 1989.
Читайте также: