Текст песни муцураев байсангур
Обновлено: 19.09.2024
Спустилась тьма, безмолвие в горах.
Молчанье грозно предвещает бой. Последний стан и нет пути назад. Гуниб в кольце, он обречен судьбой.
В осаде крепость, горький путь войны,
последний стан мятежного Имама. Пятьсот мюридов в нем обречены,
на стыке гор Чечни и Дагестана.
Последний штурм, полки врага несметны.
Сурова участь неприступных стен. Нарушив свой обет в предверье смерти,
Шамиль принял решенье сдаться в плен.
В предсмертный час совет своих наибов,
Шамиль последний раз к себе созвал.
И с безысходностью смирившись
к наибам обратясь Имам сказал:
’Сыны Кавказа, воины Ислама,
сыны суровых непокорных гор.
Здесь много лет кровоточила рана,
таков судьбы жестокий приговор.
Мы бились за свободу столько лет.
Кавказ в огне весь пламенем пылает,
но этому конца и края нет,
хоть гибли мы, как нам и подобает.
В душе у нас не заживают раны,
Страданий бездна и в крови земля.
Хотел понять я смысл этой драмы
И долго думал, боль в себе тая.
Я понял, что судьба нам не покорна. Нам не дано понять свободы суть.
Остановиться здесь нам не позорно,
и пусть победу празднует урус.
Свободу я потомкам завещаю.
Их не постигнет участь этих стен,
а я свой путь сегодня завершаю,
мной принято решенье сдаться в плен. Не выносите спешных приговоров
Мои наибы в этот трудный час.
Теперь, смирившись с горестной судьбою,
мои мюриды, я покину вас’.
И в стан врага направился Шамиль,
исполненный тоски, главой поникнув.
И Байсангур вдруг в бешенстве вскочил,
Наиб Имама в ярости окликнул.
’Шамиль, остановись хоть на мгновенье.
Я не могу понять тебя Имам,
мы четверть века за свободу бились
и умирали, не склонив колен. Мы смерть презрев врагу, не покорились,
И от тебя не вытерпим измен.
Скажи зачем, скажи, зачем Имам,
Ты вел нас за собой в пучину смерти?
Чтоб здесь ты нас покинул, не затем,
Мы покидали жизни круговерти.
В боях сражались до последних сил.
И твердо шли мы по пути Аллаха. Святые горы гордо отстоим,
любой ценой и хоть ценою брата.
Чечня в огне, страданий, бед полна. Уж больно много пролито здесь крови. Наш первый долг неверных покарать,
мы отомстим врагу за слезы вдовьи.
И вот настал жестокий смертный час.
Неравный и последний примем бой. Имам ты здесь решил покинуть нас,
остановись, ты будешь, проклят мной.
Остановись, одумайся, опомнись,
Врагу сдаешься на исходе лет.
Шамиль взгляни назад, ты не уйдешь,
в руке моей взведенный пистолет’.
Имам не посмотрел в глаза наиба,
на зов не оглянулся он в ответ.
Он знал,чеченцы не стреляют в спину —
таков был чести воина обет.
Шамиль ушел и сдался в плен. Наиб в порыве гнева, яростью ослеплен.
В зловещей тишине стоит Гуниб,
и в три кольца он намертво оцеплен.
И путь один — свобода или смерть.
К сраженью Байсангура рать готова. Наиб Имама, гордых сыновей,
Призвал на газават по сердцу зова.
И двинулись чеченцы на прорыв. Гуниб оцеплен, мощная преграда. Была цена свободы дорога,
и бились на смерть воины Джихада. Блеск острых сабель, пушечный раскат,
И кровь, и порох вместе всё смешалось.
Чеченцы знали, нет пути назад,
кромешным адом битва показалась.
И бой затих, горел закат вдали:
И солнца диск сходил по небосводу.
В Чечню лишь 30 воинов ушли,
в жестокой схватке, отстояв свободу.
И бой затих, горел закат вдали:
И солнца диск сходил по небосводу.
В Чечню лишь 30 воинов ушли,
в жестокой схватке, отстояв свободу. Darkness descended, silence in the mountains.
Silence portends battle. The last camp and there is no turning back. Gunib in the ring, he is doomed by fate.
The fortress is under siege, the bitter path of war,
the last camp of the rebellious Imam. Five hundred murids in it are doomed,
at the junction of the mountains of Chechnya and Dagestan.
The last assault, the enemy's regiments are countless.
The fate of the impregnable walls is harsh. Breaking your vow on the threshold of death
Shamil decided to surrender.
In the hour of death, the advice of their naibs,
Shamil summoned him for the last time.
And resigned with hopelessness
addressing the naibs, the Imam said:
’Sons of the Caucasus, warriors of Islam,
sons of harsh rebellious mountains.
A wound has been bleeding here for many years
such is fate's cruel sentence.
We have fought for freedom for so many years.
The Caucasus is on fire, the whole flame is burning,
but there is no end to this,
though we perished, as befits us.
Our wounds do not heal in our souls,
There is an abyss of suffering and the earth is in blood.
I wanted to understand the meaning of this drama
And I thought for a long time, the pain melted in myself.
I realized that fate is not submissive to us. We are not given to understand the essence of freedom.
It's not a shame for us to stop here,
and let the Urus celebrate the victory.
I will bequeath freedom to my descendants.
They will not suffer the fate of these walls,
and I'm finishing my journey today,
I made a decision to surrender. Do not make hasty judgments
My naibs in this difficult hour.
Now, resigned to a woeful fate,
my murids, I will leave you. '
And Shamil went to the enemy's camp,
full of melancholy, head drooping.
And Baysangur suddenly jumped up in a rage,
Naib Imam called out in a rage.
’Shamil, stop even for a moment.
I cannot understand you Imam,
we fought for freedom for a quarter of a century
and died without bending their knees. We contempt death for the enemy, did not submit,
And we will not endure betrayal from you.
Tell me why, tell me why the Imam,
Did you lead us into death?
So that you leave us here, not then,
We were leaving the whirlwind of life.
They fought in battles to their last strength.
And we walked steadily along the path of Allah. We will proudly defend the holy mountains,
at any cost and even at the cost of a brother.
Chechnya is on fire, suffering and full of troubles. A lot of blood has been shed here. Our first duty is to punish the infidels,
we will avenge the widow's tears.
And then came the cruel hour of death.
Unequal and the last to take the fight. Imam you decided to leave us here,
stop, you will be, cursed by me.
Stop, come to your senses, come to your senses,
You surrender to the enemy at the end of your years.
Shamil take a look back, you won't leave,
I have a cocked pistol in my hand.
The imam did not look into the eyes of the naib,
he did not look back at the call.
He knew Chechens don't shoot in the back -
such was the vow of the warrior's honor.
Shamil left and surrendered. Naib is in a fit of anger, blinded by rage.
Gunib stands in ominous silence,
and in three rings it is tightly cordoned off.
And there is only one way - freedom or death.
The army is ready for the battle of Baysangur. Naib Imam, proud sons,
Summoned to ghazavat according to the heart of the call.
’Follow me murids, warriors of jihad,
our formidable spirit we will show the enemy.
A great reward awaits us in paradise
break through the ring and break out into Chechnya.
Let the Chechens take this battle ahead,
Blades of Atagin steel are strong.
In battle we will pay with our dear life
brothers died here for freedom.
And the Chechens moved to break through. Gunib is cordoned off, a powerful barrier. The price of freedom was expensive
and the warriors of Jihad fought to the death. Shine of sharp sabers, cannon roll,
Both blood and gunpowder all mixed together.
The Chechens knew there was no turning back
the battle seemed like hell.
And the battle died down, the sunset burned in the distance:
And the sun's disk descended across the firmament.
Only 30 soldiers left for Chechnya,
in a fierce battle, defending freedom.
And the battle died down, the sunset burned in the distance:
And the sun's disk descended across the firmament.
Only 30 soldiers left for Chechnya,
in a fierce battle, defending freedom.
Читайте также: