Текст песни из фильма еще по одной финальная
Обновлено: 04.10.2024
Перфоманс Мадса Миккельсена, пожалуй, является единственным, ради чего стоит смотреть этот фильм. Может я и загнул с этим утверждением, но, по крайней мере, зрелищней сцены здесь я не припомню. Сцены, которую реально хотелось бы пересмотреть.
Хотя нет, стойте-ка, а как же момент завязки с четырьмя друзьями-педагогами, ужинающих выпивкой в ресторане? Эта сцена длилась ни много ни мало 10 минут, и было очень интересно наблюдать, как разговор за столом переходил из одного состояния в другое. Всё начиналось как простая дружеская беседа обо всём и спиртном. Чуть погодя, Мартин, глотая бокалы водки и вина один за другим, проливает несколько скупых слёз. Остальные, разумеется, переключаются на него и на утешения. Ну как бы кризис в личной жизни да проблемы с учениками делают своё дело. В итоге всё закончилось позитивными нотками, которые хоть и сгладили печальку, но ни в коем случае её не решили. Кажется, на первый взгляд, всё дело в танце, который отказывался танцевать Мартин. Но.
Неужели только поэтому все дальнейшие события фильма почти точь-в-точь повторяют всю драматургию описанной выше сцены ужина?! Только для того, чтобы дать чеховской гранате взорваться, позволив-таки Мадсу станцевать и тем самым раскрыть потенциал его героя? Чтобы не заниматься раскопками несуществующих смыслов, и чуток приблизиться к сути, я решил тут почитать отрывки из интервью режиссёра этого фильма Томаса Винтерберга, и вот что он говорит: «До того как я начал делать этот фильм, в момент его придумывания и написания я жил счастливейшей жизнью с женой и детьми. Но в прошлом году у меня погибла дочь. И я буквально потерял желание дышать. Однако никакого эмоционального паралича не было — я все чувствовал. И эти ощущения я попытался передать во второй половине картины. В конечном итоге «Еще по одной» — это кино о том, как мы теряем вкус к жизни, а затем находим в ней новые смыслы».
Хорошо, я так понимаю, герою Мартину было просто необходимо почувствовать вкус к жизни, только прибегнул он для этого к такому сомнительному допингу как алкоголь, первую половину фильма оправдывая его. Жена главного героя стала смотреть на него с улыбкой и чуть ли не с заинтересованным восхищением, когда как муж ещё и слова произнести не успел, подчёркивающего какие-то перемены внутри него. Разве что общаться стал не с таким грустным видом, как раньше. А вот она явна поменялась в угоду сценарию. Не верилось также и в школьников, которые вели себя на уроках максимально хорошо и адекватно, чтобы дать больше места раскрыться героям-преподавателям.
С другой стороны, приятно было послушать классические произведения. Окей гугл, здесь и песни некого Беллмана в исполнении школьного хора, и фортепианная фантазя Шуберта, и Чайковский на заднем плане. Интересные вставки реальных политиков, далее высвечиваемый на чёрном фоне текст, записанный или читаемый героями, грамотно трясущаяся камера, не мешающая ничего разглядеть, картинка, вроде не слишком насыщенная в цветах, но матовая и приятная, отсутствие музыкального сопровождения в особых драматичных моментах… Что там ещё? На Миккельсона было смотреть очень приятно, в частности, на его актёрский талант. Всё это очень органично и качественно работало вместе.
Стоит отметить, что фильм не кричал в лицо очевидное, как в случае с похоронами, например, что очень радует. Достаточно не показывать персонажа живым среди прочих, а обратить наше внимание на людей, с которыми он соприкасался. А чтобы избежать топорности, подчёркивая, что в пластиковой бутылке ни что иное, как водка, можно создать ситуацию, в которой ребёнок будет хотеть попить водички, а учитель, зажимая свою «водичку» призывать окружающих ребят делиться с ним. Тут-то сцена ещё скрашивается комедийным оттенком. Люблю, когда подобные мелочи, сделаны правильно и со вкусом. Да и как не отметить отсутствие приевшейся псевдотолерантности? Это говорит, как минимум, о том, что перед режиссёром стояла задача высказаться и сделать хорошее кино, а не быть в тренде. Но рано или поздно кульминационный танец случился. И искрящиеся струи шампанского выпускников на Мартина…
И если подумать, то, конечно, фильм, не про алкоголь. И вроде бы тоже самое подтверждают слова режиссёра. Вот что он дополняет в своём интервью: «До того, как я потерял дочь, «Еще по одной» был исследованием на темы жизни, страны, окружающих меня людей». То есть, по крайней мере, по первоначальному замыслу основными темами фильма являлись жизнь, окружение и взаимоотношения. «Затем фильм стал поводом двигаться дальше», - продолжает Винтерберг, - «он помог мне отринуть горе, снова познать любовь, заботу». И вот неожиданно вспоминая сцену ужина друзей, где Мартин отказался танцевать, можно заметить, что её было бы достаточно для хорошей качественной короткометражки, где герой бы переосмыслил себя и был готов меняться и раскрывать свой потенциал. Но всё снова упирается в отсутствие танца. Кроме этого, Мартину было необходимо пережить все ключевые звенья этого ужина в своей жизни. Увы, ради того, чтобы они случились, режиссёр предпочёл не окунать персонажей в более естественное положение вещей, порой не контролируемое ими, как в своей жизни, а использовать алкоголь в качестве искусственного катализатора этих перемен! Герои буквально по граммам просчитывали все дозы, и сами загнали себя сначала в поддельное счастье, а потом – в предельно настоящее несчастье. Стоило ли оно того?
Стоило, но при одном условии. «Отринуть горе» ровным счётом означает также отринуть и то, что послужило причиной этого горя. Герой Мадса нуждался не только в переосмыслении себя, а в том, чтобы покончить с транквилизаторами, встать на рельсы изменения и раскрытия в себе полноценной живой личности. Если бы он пережил на себе этот урок и пошёл танцевать, не прибегнув к живописным глоткам, которые происходили вокруг него, - это бы означало полную свободу, не зависящую от каких-то искусственно навязанных на это поводов. И тогда бы арка героя была красиво завершена, стыкуясь с намерениями режиссёра. Тогда бы я мог с полной уверенностью сказать, что герой решил двигаться дальше. В этом и был бы весь смысл душевно сыгранной истории.
А по итогу возникает странное противоречие. Настолько эффектный танец, что хочется пересматривать снова и снова, абсолютно лишён всякого другого смысла, кроме как самой эффектности и выстрела чеховского ружья? (кто смотрел "Игру престолов", вспомните в качестве аналогичной иллюстрации финальную сцену Джейме и Серсеи - эффектно, безусловно, но рост Джеймсе как персонажа был безвозвратно слит.) Зачем нужно смотреть на эти эксперименты с граммами алкоголя, на душевные терзания героев, если они ни к чему не ведут? Они переживают и делятся со зрителем своими переживаниями - трудности в эмпатии не возникает, благодаря стараниям актёров, не в последнюю очередь. Но почему нельзя ограничиться одной сценой ужина? Она более концентрированная по сути и ёмкая по хронометражу в отличие от фильма, что принялся повторять сценарий этого ужина в куда более унылом свете. Если причина заключается в танце Мадса, то он прекрасен сам по себе и в качестве выстреливающего чеховского ружья. Функцию отразить изменения внутри героя он не выполняет, а, следовательно, катарсис не оправдывает. Печаль не была решена как в конце ужина, так и в конце фильма. Будущее героя далеко не определённо. Скорее, не так, как хотелось бы.
Читайте также: