Синее платьице круг аккорды
Обновлено: 19.09.2024
переход в тональность Hm
Ну и морс у тебя, как хмельной,
С погребка, аж потеет стакан.
Ты ж была, баба Мань, молодой,
Да с войны все ждала мужика.
Да со штрафбата кто мало пришел,
Срок скостил, пал от пули шальной.
А помнишь батьку, как кассы колол,
Да взял вышак перед самой войной.
переход в тональность Cm
переход в тональность Dmb( для соло на баяне)
переход в тональность Dm
Свет гаси, а бабах потом,
Разбередишь и сон отобьешь.
Любку-стерву, с Кичманом-котом,
Раздавлю как поганную вошь.
На слободке найдешь корешей,
Передашь им маляву одну.
Ну. Спокойных, баб Мань, нам ночей,
Отсижусь у тебя, и рвану.
Чай с баранками.
Dm Gm
Чуть моросящий дождик портил весь этюд,
A7 Dm A7
Продрогшие прохожие спешат домой,
Dm Gm
Ушёл на Капошара в парк восьмой маршрут,
A7 Dm
Ты без зонта идёшь по лужам, Боже мой.
Cm D Gm
Случилось просто так, под моросящий дождь
C F A7
Попали оба мы весенним вечерком.
Dm Gm
Обычно с женщиной два слова не найдёшь,
A7 Dm A7
А вот с тобою говорили обо всём.
За разговорами пол-города прошли,
И фонари, встречая, провожали нас.
Какой чудесной ночью Тверь с тобой нашли,
Ведь я такой её увидел в первый раз.
Я проводил тебя на Головинский вал,
Ты неожиданно сказала: "Мы пришли."
Случилось то, о чём я думал и желал:
Ты пригласила в дом и мы к тебе зашли.
Мы пили чай с баранкаи и ели торт,
И ты под утро расстелила нам кровать.
Я не сказал тебе, что я - в законе вор.
Воров девчонкам разве можно целовать?
А я проснулся - на столе записочка:
"Я буду в шесть, ключи оставишь под крыльцом."
Ты даже не догадывалась, кисочка,
Кого пустила этой ночью к себе в дом.
Перед тюрьмой ты простояла целый день,
А там сказали, что меня не привезли.
Две сумки с дачками и за плечами тень
Наверное, тебя согнули до земли.
Ты ж не обязана меня десятку ждать
И пишешь ксиву, что не хочешь на аборт.
Ведь я состарюсь, только воли не видать,
Благодарю за чай с баранками и торт.
Прогулка с месяцем.
И в памяти всплыли забытые песни
И скромный родительский стол,
Где в праздники наши сидели все вместе,
Все вместе, никто не ушел.
И близится он, одиночества вечер,
Уже не забыть никогда
Ту с первой любовью далекую встречу
Одну для меня навсегда.
Мы долго бродили по старой Твери,
Где детство осталось мое,
Где на кон жетоны я ставил по три,
Жалея, что первым не бью.
Где службу стоял сын и крестная дочь,
Простить я себя умолял.
Вот белая троица в звездную ночь
И дом, где крестили меня.
Обычно я по-хамски лез
Знакомлюся, руку под разрез,
И виновато документы проверял.
А тут спустил на тормоза,
За руку взял, смотрю в глаза.
Амур стрелою прямо в сердце мне попал.
Сушит во рту, слова забыл,
Взляд на груди остановил.
Потом стыдливо пригласил ее в кабак.
Она чирикнула: "Пусти",
Сказала: "Мне пора идти",
Платок достала, пот мне вытерла со лба.
И все как не было, пошла,
А я стою не при делах,
Смотрю, как солнце сквозь сафари точит стан.
Я увидал и моих ног
В траве лежит ее платок,
Я понял это знак, что я ее достал.
Я понял я ее достал.
И центровой Амур попал.
Я понял вечером ламбада и вино.
Но вот судьба, ей не понять,
Меня взялась арестовать,
Я на Гагарина приехал в "казино".
Тверская тюрьма "казино".
Она наверное ждала
Перегорела и ушла,
А может с ней всю ночь целуясь и смеясь.
Какой-нибудь педальный конь
К груди примеривал ладонь,
И напоследок по цене сменил ей масть.
Сердце екнуло, ой, что-то сбудется.
Как-то парень в окно постучал.
Пригласила домой гостя с улицы,
Милый весточку с другом прислал.
Передал ей привет от любимого,
Два годочка осталось скучать,
Роза стул сразу гостю подвинула,
Есть он Бог по всему и видать.
Да, Вы садитесь за стол, не побрезгуйте,
Отобедайте в доме моем.
Кабы Розочка знала про беды те,
Что пришли к ней под вечер с парнем.
Он поел, а потом и попарился,
Стала кровь в его жилах играть.
И на кореша бабу позарился,
Про него стал фуфло ей толкать.
Мол, кентуха откинулся осенью,
Был досрочно он освобожден.
И добавилось Розочке проседи,
Как поверить, что это не сон.
Ну а тот все толкал, как кормили вшей,
И какой он ему первый друг,
И еще будто с лярвою тамошней,
По амнистии двинул на юг.
Как же жить ей, скажи, после этого,
Шесть годков, как один, день за днем.
Все ложилась в кровать несогретую,
И все сны ее были о нем.
А гостек к ее сердцу разбитому,
Словом ласковым ключик нашел,
И поднес Розе стопку налитую,
Стал с ней жить да глумиться козел.
И она к этой суке доверчиво,
Прижималась в постели бочком.
Но к другой он ушел как-то вечером,
А ей оставил долги с трипаком.
Сколько слез было, сколько страдания,
Как она проклинала пору,
Когда первый раз шла на свидание,
Вечерком к молодому вору.
Восемь лет пролетело и вспомнила,
Милый был бы как раз в этот день.
Только рюмочку горькой наполнила,
За окном вдруг увидела тень.
Он вбежал к ней как сойка влюбленная,
Наконец-то мы Роза с тобой,
А она ему финкой калёною,
В грудь ударила за упокой.
Он смотрел ей в глаза опечаленно,
И без гнева с улыбкой сказал.
Поцелуй же меня на прощание,
И со вздохом последним упал.
Перед ней он как перед иконою,
В чём сумел заработать за срок
Фофаль, кемель, да ксива казенная,
Да для нее оренбургский платок.
Читайте также: