Плач гильгамеша об энкиду аккорды
Обновлено: 22.11.2024
Цитадель знаний вернуться к странице
Цитадель знаний запись закреплена
Песня: Плач Гильгамеша об Энкиду
"Эпос о Гильгамеше", или же поэма "О всё видавшем" - одно из старейших литературных произведений, известных историкам. Это масштабное сказание о героях, подвигах и бренности бытия часто сравнивают с "Илиадой" Гомера, однако самые ранние версии эпоса появились намного раньше знаменитой поэмы об осаде Трои. И хотя на момент написания первых текстов сам Гильгамеш давно уже превратился в легенду, полубога наподобие Геракла, этот человек существовал на самом деле: более 4 тысяч лет назад, в конце 27-го - начале 26-го веков до нашей эры, он был царём города-государства Урук, что располагался на берегу Евфрата в Южной Месопотамии (Ближний Восток).
Правда, фактов о реальном Гильгамеше сохранилось мало, что неудивительно с учётом прошедшего времени; в тех же преданиях, что дошли до наших дней, возможная истина тесно переплетается с вымыслом. К примеру, утверждается, что правил Гильгамеш аж целых 126 лет, и это далеко не рекорд среди царей 1-й Династии Урука - согласно тем же приданиям, позапрошлый правитель, Лугальбанда, вообще царствовал 1200 лет, переплюнув по долгожительству даже библейского Адама.
Печати, идолы и другие дошедшие до наших дней изображения рисуют Гильгамеша мускулистым бородатым мужчиной, одолевающим львов и быков голыми руками. В его правление под властью Урука объединились другие города Древнего Востока - Адаб, Ниппур, Лагаш, Умму.
Одно из самых примечательных достижений легендарного героя - строительство городской стены протяжённостью свыше 9 километров и толщиной более 5 метров; она была обнаружена при раскопках Урука, и, согласно технологическим особенностям (плоско-выпуклые кирпичи, характерные для раннединастического периода), действительно могла быть построена в период правления Гильгамеша. Учитывая, что чуть ли не в каждой строчке поэмы город именуется не иначе как "Урук ограждённый", можно сделать вывод, что возведение стены стало для его жителей эпохальным событием.
В старовавилонской версии эпоса первая история повествует о том, что в начале своего правления Гильгамеш и весь Урук находились в подчинённом положении у Агги, лугаля города Киш; в шумерских городах-государствах "лугалем" называли военного вождя. Агга требовал от граждан Урука принять участие в затеянных Кишем ирригационных работах; Гильгамеш отказался подчиниться этому требованию, вследствие чего Агга предпринял военных поход и осаду Урука, но в итоге проиграл, и город обрёл независимость.
Среди сказаний о Гильгамеше это примечательно тем, что в его сюжете нет ни богов, ни мифических существ, ни сверхъестественных сил; по этой причине, вероятно, оно не вошло в более поздние, хорошо известные нам версии поэмы, и поэтому же претендует на правдоподобие.
Слог и, в целом, сюжет старовавилонской версии грубоват и примитивен - здесь меньше внимания уделяется развитию героев как личностей, и больше - их подвигам. Переферийная версия значительно короче двух других; её фрагменты, датируемые 15-14 веками до н.э., были найдены в Мегиддо, Палестина, и в столице Хеттской державы, Хаттусе; кроме того, в неё входят фрагменты перевода поэмы на хеттский и хурритский. Фрагменты же ниневийской версии были найдены аж в четырёх различных местах: в Ашшуре, Ассирия; в библиотеке царя Ашшурбанапала, Ниневия (откуда и пошло название версии); в школе города Хузирина (ныне Султан-тепе); и, наконец, в руинах самого Урука. Как утверждается, эта версия записана "из уст" Син-лике-уннинни, урукского шамана. Именно она наиболее знакома современным широким массам; некоторые её эпизоды соответствуют старовавилонской версии, другие в значительной мере изменены, третьи - отсутствуют полностью.
Из-за повреждений носителя, ниневийская поэма изобилует пропусками - лакунами, - часть из которых удалось заполнить текстом из версии вавилонской, другие же так и остались пустыми. Таким образом, эпос о Гильгамеше в современном понимании - это лоскутное одеяло, поднятое археологами из праха тысячелетий, а потом старательно восстановленное историками и лингвистами до приемлемого состояния.
Поэма начинается с того, что в собственном городе Гильгамеш не находит себе места, "днём и ночью буйствует плотью" (вероятно, бабничает) и вообще не знает, куда применить молодецкую удаль. Стенания жителей Урука доходят до Ану, одного из трёх верховных богов шумерского пантеона, и тот обращается к богине Аруру (её ипостасью является Нинсун, по легенде - мать Гильгамеша) с просьбой усмирить буйного отпрыска.
Для этого Аруру создаёт из глины Энкиду - могучего дикаря, "с Гильгамешем сходного обличьем, ростом пониже, но костью крепче"; "шерстью покрыто всё его тело, подобно женщине волосы носит; пряди волос, как хлеба густые"; предполагается, что в этом образе воплотилась память людей о контактах с неандертальцами. Не зная о своём происхождении, Энкиду живёт в горах, словно дикий зверь, ест траву, пьёт на водопое вместе с другими животными и защищает их от людей.
Один из охотников в отчаянии обращается к Гильгамешу с просьбой о помощи. Царь Урука к тому времени видел несколько пророческих снов, которые боги истолковали ему, как знамение скорой встречи с другом. Поэтому герой предпринимает весьма интересный шаг, подослав к Энкиду храмовую блудницу Шамхат, дабы она соблазнила его. То, как охотник наставляет блудницу, могло бы стать уроком для авторов многих эротических романов:
План срабатывает: придаваясь плотским утехам шесть дней и семь ночей, Энкиду обнаруживает, что животные теперь боятся его и убегают; прослеживается некоторая параллель с библейским первородным грехом и изгнанием из рая. После этого Шамхат без труда уводит могучего мужа за собой в Урук, по пути всё больше очеловечивая его: отдаёт половину ткани от своих одежд, чтобы одеть спутника, умащивает его тело маслами, приучает к хлебу и алкоголю. Как и следовало ожидать, по прибытии в город Энкиду вскоре сцепляется с местным буйным - Гильгамешем; их схватка оканчивается ничьей, и царь, впечатлённый силой противника, немедля объявляет его своим названым братом.
Урук наконец-то может вздохнуть спокойно: царь обрёл достойный "противовес", и вместе герои отправляются на поиски приключений, а именно - в Ливан, за священными кедрами. Опять же, поход за кедровым лесом мог на самом деле иметь место в период правления Гильгамеша. Кедры охраняет свирепое чудовище, великан Хумбаба, оставленный богом Эллилем специально для этой цели. Мысли об опасности усугубляются мрачными снами Гильгамеша, но Энкиду поддерживает друга, раз за разом уговаривая его продолжать путь и находя его снам доброе толкование.
В конце концов, герои достигают священной рощи и вступают в схватку с Хумбабой; в сохранившихся источниках он описан как покрытое розовой чешуёй чудище с львиными лапами, ястребиными когтями, бычьими рогами, а так же змеями вместо хвоста и. Гм, мужского органа. Можно найти в этом образе некоторое сходство с химерой из греческих мифов. Разумеется, герои его побеждают; поверженный Хумбаба просит о пощаде, но Энкиду говорит, что глупо оставлять врага в живых, и сам в итоге наносит последний удар. Присутствует строчка о том, что "вместе с ним убил Энкиду леса и кедры" - видимо, имеется в виду, что жизнь стража была неразрывно связана с жизнью священных деревьев. Таким образом, герои разживаются кедровой древесиной, из которой строят врата для Эана, храма Ану в Уруке.
В следующем эпизоде поэмы богиня Иштар пытается соблазнить Гильгамеша, обещая ему всяческие блага вроде золотой колесницы и обильного приплода скота, если он ответит на её любовь. Однако герой лишь смеётся над богиней, напомнив ей о её злобном нраве и о том, что всех прошлых возлюбленных она обрекла на страдания. Пристыженная и разгневанная, Иштар насылает на Урук могучего Небесного Быка - но, конечно, герои опять побеждают силой дружбы.
Убийство уже двух божественных творений в конце концов переполняет чашу терпения богов, и они, посовещавшись, решают наслать на Энкиду смертельное проклятие. Увидев это во сне, Энкиду в смятении и отчаянии вопрошает, за что ему дана такая судьба; он проклинает и охотника, из-за которого лишился своей счастливой жизни зверя, и даже храмовые ворота. Отдельная порция проклятий достаётся Шамхат, "очеловечившей" героя; среди них присутствуют такие красочные эпитеты, как "пусть пьяный заблюёт твоё платье в праздник". Однако тут к Энкиду обращается с небес бог солнца Шамаш, указав на несправедливость его слов: хотя жизненный путь Энкиду-человека был недолог, он прошёл через необычайные приключения и совершал невероятные подвиги, обрёл друга, познал радости человеческой жизни, а люди навеки запомнят легенды о нём. Обретя покой, Энкиду берёт назад свои жестокие слова, вместо этого желает Шамхат всех благ - и умирает.
Именно об этом эпизоде поэмы повествует в своей песне Канцлер Ги. Гильгамеш чувственно оплакивает друга:
По тебе да плачут день и ночь неумолчно,
Да плачут старейшины ограждённого Урука,
Да плачет руку нам вслед простиравший,
Да плачут уступы гор лесистых,
По которым мы с тобою восходили.
В безумном горе, одевшись в рубище и львиные шкуры, царь Урука бежит в пустыню. Его снедает не только тоска по названому брату, но и страх за собственное будущее: впервые непобедимый герой осознаёт, что он тоже смертен, и что его в конечном итоге ждёт такой же печальный конец, что и Энкиду. Боги тоже непреклонны и глухи к просьбам царя даровать ему бессмертие; каждому человеку суждено пройти свой путь по земле и встретить смерть.
И всё же Гильгамеш не желает смириться с судьбой. Свои вопросы о жизни и смерти он намерен задать самому Утнапишти - единственному человеку на земле, которому всё же удалось обрести бессмертие. С этой целью герой пересекает пустыню, доходит до великих гор Машу, проход сквозь которые охраняют люди-скорпионы; уговорив их открыть ворота, идёт сквозь кромешную тьму туннеля, пронизывающего горы и тянущегося двенадцать поприщ (эта мера имеет несколько числовых соотношений; вероятно, речь идёт о расстоянии не менее нескольких десятков километров).
Вскоре Гильгамеш находит лодочника и с его помощью достигает дома Утнапишти в устье реки. Тот рассказывает, что был царём доисторической династии, пока её и всех людей не смыл с лица земли потопом; лишь самому Утнапишти удалось спастись на борту судна, наскоро построенного по совету бога Эа. Параллель с Библией здесь совершенно очевидна; многие специалисты считают, что история Ноя основана на шумерском эпосе, в то время как другие предполагают наличие ещё более раннего источника, от которого происходят обе версии.
Однако Утнапишти всё же даёт царю Урука надежду, рассказав о волшебном цветке, что растёт на дне моря и дарует вечную молодость. Окрылённый надеждой, Гильгамеш бросается в пучину и действительно находит цветок. Однако решает не есть его сразу, а вначале опробовать на своём народе. Эта расчетливость в итоге оборачивается против самого героя: когда он совершает омовение в озере, оставив цветок на берегу, тот съедает змея, сбросив после этого шкуру и став молодой. Данный эпизод можно интерпретировать по-разному. Возможно, имеется некоторая связь с более ранним моментом, когда поисках Уршанаби Гильгамеш в ярости крушит созданных им идолов и убивает волшебного змея, за которым охотился корабельщик; тогда можно проследить цепочку "поступок и его последствия".
Таким образом, проделав весь путь впустую и утратив последнюю надежду, Гильгамеш возвращается в Урук вместе с Уршанаби. Этот финал можно было бы счесть чрезвычайно трагичным. Но в городе двое поднимаются на стену, возведённую царём, обозревают его владения, и он говорит о надежде - надежде на то, что вечно останется в памяти людей. Так герой наконец-то сам принимает совет, данный умирающему Энкиду, и обретает душевный покой, а автор поэмы доносит до читателя главную мысль: человек рождается, чтобы жить и умереть, и единственный способ обрести бессмертие - оставить след в памяти будущих поколений. И в случае с нашим героем это справедливо: настоящего Гильгамеша, одного из множества царей Месопотамии, нынче никто бы и не вспомнил; а вот Гильгамеш-герой, Гильгамеш-полубог и через четыре тысячи лет становится героем книг, фильмов, аниме-сериалов, символом тщеславия и бесполезности человеческих потуг обмануть смерть.
Читайте также: