Хельга ночной берлин аккорды
Обновлено: 19.09.2024
И я по-прежнему рядом с тобой -
Разумом, телом, душой…
Я всё ещё твой.
Снова путешествие, должное будоражить кровь. Новые страны, новые лица, полная уединённость в изменчивой толпе. Своеобразный побег… от всех и всего, что привычно и обыденно. Множество впечатлений, запечатлённых в заметках, билетах, фотографиях и памяти. Прошлое забывалось, стиралось новыми впечатлениями и ощущениями. Не забывался лишь Он. Словно высеченный на мраморе сердца, Он напоминал о себе снова и снова…
Утонув в пуховой перине, я смотрела в высокое окно на бархатистое небо, разделённое квадратиками рамы. Звёзды, словно жемчуг, рассыпались на тёмной глади небесного полотна. Вот сорвалась одна, протянула за собой яркий хвост и исчезла за черепичными крышами домов. Следом полетела ещё одна… И мне почему-то стало ясно, что этой ночью мне не будет покоя.
Без сожаления выскользнув из-под невесомого одеяла, быстро одев джинсы и лёгкий широкий свитер, я вышла из гостиницы…
Мостовая глухо отражала мои шаги. Я с интересом рассматривала спящий город, избавленный от мельтешащей толпы. Дома, старинный и ультрасовременные, кованые вывески и неоновая реклама, модные бутики и старинные национальные пабы, металлопластиковые окна отражали памятники архитектуры… Всё это создавало захватывающий калейдоскоп странствия.
Сейчас отчего-то хотелось бродить по этим улицам не в одиночку. Хотелось быть с Ним… но его не было в этом городе… не было в моём Ночном Берлине… городе, куда я сама от него сбежала.
На одной из площадей, ныне освещённых яркими фонарями, цвели розы. Крупные бордовые бутоны, покрытые капельками ночной влаги, теряли свои глянцевые лепестки. Лёгкий ветерок разносил их по улицам, аккуратно укладывая на пороги домов, подоконники, постаменты памятников; в тихой в это время суток воде фонтана плавали бордовые «лодочки» роз.
Чем дольше длилась ночь, тем дальше уходила я по лабиринту Ночного Берлина. Улица Красных фонарей, пропахшая духами и страстью, встретила меня смехом девушек, сидевших у огромных окон. Каждая из них, в алом свечении, казалась маленьким мотыльком, запертым в фонаре. Девушки провожали меня заинтересованным взглядом: не каждую ночь тут встречаешь девушку, бредущую неизвестно куда…
В этот час ночной прогулки я старалась не признаваться самой себе, что думаю лишь о Нём… Алые лепестки напоминали его чувственные губы, синева светлеющего неба, вспыхивающие звёзды – его глаза, лёгкий ветерок – ласковые прикосновения, а прохладная гладкая древесина скамеек – его кофейно-карамельные волосы. Он был и оставался всем для меня… Я любила его и ненавидела… Я оставалась его навеки… Разумом, телом, душой… И, горько усмехаясь, признавалась себе, что по приезду снова буду с ним.
Утро застало меня дремлющей на скамейке. Рука сжимала исписанный неровными каракулями чернил листок из блокнота, который всегда носила в одном из карманов джинсов. Глянув по сбивчивым строкам, улыбнулась. Новая песня называлась просто – «Ночной Берлин».
Читайте также: