Аккорды куплеты старухи процентщицы
Обновлено: 19.09.2024
Читая классические произведения, мы редко задумываемся о возрасте персонажей, прикидывая этот показатель по их характерам и поступкам. А потом случается и ужаснуться при осознании, например, что Джульетте Шекспира было всего-то тринадцать.
Но сегодня мы вспомним не Шекспира, а Федора Достоевского, и не самого его приятного персонажа – старуху-процентщицу. Многие считают, что ей было… сорок два года. Так ли это на самом деле?
Каждый день в утренних статьях мы разыгрываем сертификат на 1000 рублей на покупки в Book24. Для участия нужно просто прокомментировать эту статью и поставить лайк. Больше комментариев – больше шансов выиграть! Подробности в конце статьи)
Гадкая старушонка!
Кадр из экранизации романа Кадр из экранизации романаУ старухи-процентщицы из романа Достоевского «Преступление и наказание» есть вполне конкретное имя: Алена Ивановна. Впрочем, человечности оно ей добавляет мало. Достоевский описывает эту женщину как маленькую сухую старушку со злыми глазами, которая наживается на несчастных людях, обдирая их как липку – денег за вещи выдает мало, хотя сама не нуждается, и потом наверняка перепродает их подороже. Не мудрствуя лукаво, автор прямо называет ее «гаденькой», «стервой ужасной», «глупой и злой старушонкой».
Но если Алена Ивановна – старушка, как ей могло быть всего сорок два года?
Возрастные сложности
Конечно, восприятие возраста во времена Достоевского было совсем иным, нежели сегодня. Вести хозяйство и выживать было трудно, что неизбежно сказывалось на здоровье. Рассчитывать на медицину, понятно, не приходилось. Женщины рано и помногу рожали, постоянно выхаживали детей. Это не могло не сказываться на внешности. Так что, во-первых, они в большинстве своем выглядели старше своих лет, ну а во-вторых, сорок лет – возраст в прежние времена, как ни крути, солидный.
С другой стороны, у внимательного читателя сразу возникает подозрение: могла ли Алена Ивановна уработаться, будучи женой чиновника? Из всех ее близких упоминаются только покойный муж и тихая сестра Лизавета, которую она нещадно притесняет. Да и собственный кредитный бизнес, несложный и основанный, вероятно, уже после смерти мужа, шел на отлично.
А точно сорок два?
Именно такая информация разошлась по Интернету и осела в памяти многих. Но все легко объясняется, если раскрыть самое начало романа Достоевского. В первой главе первой части читаем:
«Старуха стояла перед ним молча и вопросительно на него глядела. Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая».
Ответ однозначный: нет, не сорок два. Шестьдесят. Кто и почему занизил Алене Ивановне количество прожитых лет и пустил ложную информацию, доподлинно неизвестно, как и то, почему выбрали именно сорок два года. Женщина в таком возрасте во время Достоевского уже не могла считаться молодой в хоть каком-нибудь смысле, но все-таки и старушонкой классик бы ее не назвал.
А вот шестьдесят, сегодня уже не кажущиеся весомой цифрой, – в самый раз. И именно столько Алене Ивановне и было, если, конечно, верить самому Достоевскому.
А вы читали "Преступление и наказание"? Делитесь впечатлениями о книге в комментариях!
Читайте также: